В Польше есть праздники, которые не отмечаются больше нигде в мире - День Бабушки и Дедушки. Празднуют их 21 и 22 января. В эти дни внуки обязательно проведывают своих бабушек и дедушек, которые с таким нетерпением их ждут, и приносят им подарки.
Хорошо бы и у нас учредили такой праздник. Появился бы еще один повод, чтобы отдать дань уважения нашим старикам. А еще лучше, если мы не станем искать для этого повода и будем помнить о них всегда.
Вспоминаю свою бабушку. Она была маленькая, кругленькая, с румяным лицом и разбегающимися от уголков глаз морщинками. Эти морщинки мне почему-то напоминали лучики солнышка, и я частенько, поглаживая их своей маленькой ладошкой, спрашивала: "Бабусю, а це у тебе від сонечка?" "Від годочків, моє янголятко, від годочків", - вздыхая, отвечала она.
Нас, внуков, у бабушки было семеро, и всех она называла "янголятами", даже в том случае, если мы вели себя совсем не по-ангельски.
Бабушка была врожденной интеллигенткой, но поняла я это гораздо позже, когда выросла и научилась отличать истинную интеллигентность от нарочито-показушной. Откуда у нее, неграмотной крестьянки, всю жизнь проработавшей в полях, взялась эта тонкость, это понимание сути вещей, это умение говорить, пересыпая свою речь звучными эпитетами и сравнениями? Не знаю. Но тогда мне, семилетней, показались смешными и странными слова отставного седовласого генерала, по дороге на дачу заезжавшего к бабушке за молоком: "Эх, Ульяна Ивановна, вам бы дипломатом работать! Сколько б конфликтов могли урегулировать!" Бабушка улыбалась ему в ответ: "Ой, та мені й свого регулювання хватає. Ціле літо тільки те й роблю, що регулюю!". Я, за спиной у бабушки, не испытывая никакого почтения, показывала генералу язык: видишь, чего захотел! Мою бабушку в какие-то непонятные дипломаты забрать! Пусть какую-то другую берет! И вообще, разве не все бабушки такие?
Сказать, что мы бабушку любили - мало, мы ее обожали. И все лето, каждый вечер засыпали счастливыми, зная, что утром, в комнату, словно солнышко, заглянет бабушка и скажет: "А що, мої янголята, снідать хочете? А ну, до столу!" И, казалось, что так будет вечно.
Другое дело дед. Суров был дед, но и справедлив. Деда мы и любили, и побаивались одновременно. Стоило кому-нибуть крикнуть: "Дед идет!", - как все тут же хватались доделывать заданную им нехитрую работу - во дворе подмести, корове яблок насобирать да нарезать, кроликам травы нарвать.
Дед очень любил лошадей и почти до конца дней своих проработал на конезаводе. Он вообще нежно относился ко всякой живности и терпеть не мог, когда обижали зверушек.
"Вони усе понімають, - говорил он нам не раз, - і все відчувають, як люди. Тільки сказать не можуть. Жалійте їх, як свої душі". Он мог запросто, особенно хлопцам, отвесить щедрый подзатыльник за какую-нибуть провинность, но отхлестать коня, или пихнуть ногой кота - никогда.
Но однажды я поняла, что дед был не так уж строг, как хотел казаться. Выдался ненастный, холодный день, он сидел возле печи, на которую мы залезли погреться, подкидывая дрова. На колени к деду запрыгнул кот. Он, поглаживая его загрубевшей, размером с лопату, ладонью, приговаривал, думая, что его никто не слышит: " А що, Туз, (так звали кота), натопимо пічку, щоб наші горобці свої пір'ячка погріли?" И было в голосе деда столько нежности! Но я решила не рассказывать о воем наблюдении хлопцам - моим родным и двоюродным братьям. Им иногда требовалось, по моему авторитетному мнению, не только строгое слово, но и хорошая порка.
Целое лето у бабушки с дедушкой - это мечта, которую мы лелеяли всю осень, зиму и половину весны. У бабушки и пироги были вкуснее, и чай горячее, и в хате пахло по особенному: печью и горящими поленьями. А дед так интересно рассказывал про войну! Дома всего этого не было. Да и ту свободу, которой мы пользовались у бабушки с дедушкой, родители нам, ясное дело, не давали.
Время летит быстро. Мы выросли и все реже и реже стали навещать бабушку с дедушкой, а они с таким нетерпением ждали своих "янголяток" и горобців"! Да все некогда было.
А теперь их уже нет. И дом стоит сиротой, и смотреть на него сейчас нет никаких сил - слезы на глаза наворачиваются. И чувствуешь себя виноватой, потому что не дала им и половину той нежности и тепла, которыми они одарили меня и всех остальных внуков.
Может, так бывает всегда, может, это закон природы такой? Может быть.
Берегите своих бабушек и дедушек, они любят нас больше всех в мире, даже больше, чем собственных детей. Придет время, мы сами станем бабушками и дедушками. И очень не хотелось бы узнать, как это - ждать своих "янголяток", а их все нет и нет.
